Source: Dmitry Terekhov / Flickr CC: T-90S (License terms: https://creativecommons.org/licenses/by-sa/2.0/)

Проблемы национализма, милитаризма, гомофобии, насилия в армии, семье, на работе и многие другие острые вопросы поднимает в своих статьях, видеосюжетах независимое интернет-издание в Армении Epress.am. Издание заняло свою нишу на медиа-рынке Армении около десяти лет назад. Мы предлагаем Интервью с журналистом и редактором независимого онлайн издания в Армении Epress.am, Юрием Манвеляном.

Юрий Манвелян

— Во второй половине 2008-го друзья позвали делать сетевую газету. Это было время после тотально подтасованных выборов, массовых уличных выступлений, сотен политзаключенных, судов над оппозиционерами. Власти пока не очень хорошо разбирались в интернете, который становился важным источником альтернативной информации. Сайт быстро набирал популярность, с ростом рейтинга владелец сайта стал интенсивно пытаться вмешиваться в редакционную политику. Команда решила уйти. Тот владелец стал депутатом парламента от правящей партии, а сайт вошел в медиа-холдинг зятя президента. После мы решили попробовать организовать редакцию, где решения принимают журналисты. Эксперимент продолжается седьмой год.

— Фокус издания?

— В Epress.am пытаемся заострять внимание на проблемах национализма, милитаризма и гомофобии. Пишем, снимаем, дискутируем о насилии в армии, семье, на работе. Постепенно пришли к выводу, что источником насилия является власть в любых своих проявлениях. На нее и направлена критика, которая находит место в наших публикациях.

— Какова ваша аудитория?

— Не знаю. Возрастной разброс большой. Если смотреть по странам, то в первой тройке обычно пользователи из Армении, России, Азербайджана. Если судить по оперативности и болезненности реакций, то сотрудники силовых, судебных и других государственных и окологосударственных ведомств, ответственных за пропаганду и информацию. И еще – коллеги.

— Ваш сайт на трех языках, чем это обусловлено?

— Кстати, был и четвертый – турецкий, но наши стамбульские друзья, которые занимались этой версией, покинули Турцию. Правда, до того у нас возникли проблемы с финансированием, а на волонтерских началах сильно страдала периодичность.

В информации об Армении и из Армении заинтересованы не только армяноязычные люди. Кроме того, надо попытаться разбавить поток грязи, которым нас кормят, прикрываясь «информационными войнами» и «историческими правдами».

— Чем вы отличаетесь от других СМИ?

— Наверное фокусом, о котором говорил выше. И решения пытаемся принимать коллективно. Плюс – можем позволить себе не оперативничать и не конкурировать с другими СМИ в ущерб контенту.

— С какими проблемами сталкиваетесь.

— В периоды подъема милитаристских настроений (уже почти всегда) начинаются угрозы. Звонки, письма в редакцию и тому подобное. Часто в это дело впахиваются и коллеги. После прошлогодней апрельской эскалации в Карабахе, например, уволили одного из наших редакторов. Он довольно известный в стране спортивный обозреватель. Много лет комментировал по телевидению футбол, Олимпийские игры.

— Как вы справляетесь с дилеммой, которая есть у многих журналистов и изданий? Делать журналистику в условиях войны?

— О какой дилемме идет речь? Я уже упоминал прошлогоднюю эскалацию в Карабахе, унесшую жизни сотен бедняков по обе стороны линии фронта. С подачи властей и обслуживающих их журналистов ее прозвали «апрельской войной». Когда ситуация утихла, представители СМИ стали говорить о том, что они в это время отступили от своих принципов, нарушили профессиональную этику, поскольку стояли перед дилеммой патриот или журналист, армянин или журналист, гражданин или журналист. По факту, они признались, что обманывали. Обманывали тогда, когда люди остро нуждались в правде и массово прильнули к мониторам в поисках полезной информации. А журналисты в массовом порядке обслуживали линию власти, стали глашатаями военного ведомства, которое стало вдруг самым достоверным источником информации. О какой дилемме идет речь? Собрал я материал, стал его монтировать, вспомнил, что я армянин и перемонтировал, зачеркнул, убрал, скрыл? А на деле попросту соврал, не дорассказал, как оказался «на линии фронта», кто организовал «эксклюзив из окопа», кто помог снять отрезанные уши и поглумиться над трупами «врагов».

В условиях войны надо делать то же, что и всегда – стараться не обслуживать власть и не путать жертву с насильником, даже если они одной веры и национальности.

Эдита Бадасян, специально для EJO.

Фотография: Dmitry Terekhov / Flickr CC: T-90S (License terms: https://creativecommons.org/licenses/by-sa/2.0/)